ПОКРОВИТЕЛЬ СТАЛИНА

Часть 1

Земли у бывшей аланской империи мало, очень мало, гораздо меньше, чем у всех соседей, живущих на территории той самой империи, которая занимала весь юг России с Причерноморьем.

Осетины ко времени гибели империи, обязанной своим существованием простой усталости от походов воинов, отмеривших до этого полмира и еще четверть, приняли первый удар великого воина Чингиз-хана своей грудью, тем самым создав заслон для Руси и Европы.

Однако аланы - воины с генами скифского бога Ареса, знали свои силы на тот момент и проявили большую трезвость в вопросе простого выживания - снялись и отошли в глубины Большого Кавказа, оставив прекрасные христианские храмы, земли и богатства. Они уходили, как уходят с планеты, взяв только душу.

Многое затаилось в глубинах их сознания, как и сама жизнь в глубинах ущелий, где вели они свое бедное существование - скрытые от всего мира, выпавшие из театра жизни могущественных племен и народов.

Они так и остались погребенными для большой истории - вначале этой отрезанностью от мира, затем законами советской власти, урезавшими окончательно и эту толику их скудной земли, когда южная часть за Хребтом вместе с южными осетинами была передана в дар советской Грузии.

А северная часть, от Эльхотовских до Дарьяльских ворот, растворила северян более чем в сотне разных национальностей и отучила говорить на родном языке.

Бывшие законодатели равенствадля Европы, как только их, нищих и одичавших, выпустили из горных теснин после пяти веков плена на волю, они отдали все, что было у них, на алтарь советского отечества - свою историю и эпос, оставив себе лишь версию, что древнее прошлое, выдававшее в мир великие деяния и великих полководцев, было и у них.

Ос-Багатар из старинных фолиантов, слава о котором вышла за все тогдашние границы Руси, так и канул в лету, оставив место для новой личности, которой суждено будет затмить славу Александра Македонского в первой половине последнего столетия второго тысячелетия от Рождества Христова.

Личность эта по происхождению тоже принадлежала народу, выронившему собственную историю из своих ослабевших рук, но только с этой личностью вынужден был считаться весь мир и обе его половины - морской атлантийский, вместе со своими левиафанами - Рузвельтом и Черчиллем, - и сухопутный евразийский, избравший его вождем вождей. Известно даже, что предсмертным словом Уинстона Черчилля, пытавшегося рассказать сыну свой последний в этом бренном мире сон, в котором он увидел генералиссимуса, было его имя.

В родном его народе одни гордились корнями личности вождя вождей евразийского мира, другие ненавидели его за то, что он собственноручно развязал ящик Пандоры, выпустив в свет такие пороки, как наветы, доносы, за которые не только старые большевики, создавшие это государство, но и люди, которым Бог ссудил жить на земле мудрыми пахарями вне сует политических, расплачивалисьжизнями.

Это было общенациональной трагедией для России и входивших в нее добровольно остальных народов, обернувшейся ныне тоской по законности и порядку, по могуществу индустриализации, по снижению цен, по теплым отношениям между людьми и народами, которые установились после того, как клеветники вдоволь насытились кровью своих жертв, послав их строить на севере и на востоке города, заводы, рубить леса, копать себе могилы.

Ни один после Генералиссимуса не казался гражданам страны столь значительным, суровым и страшным.

Эта тема в эпоху гласности не только не исчезла, а, наоборот, дала новый импульс и стала нарастать, но, как всякая расхожая тема, открытая для разоблачений, она стала использоваться столь же немилосердно, насколько немилосерден был сам Сталин.

И все же осталось множество тайн, лежащих в глубине, одна из которых, возможно, самая главная, содержалась в тихом знании скромного очевидца.

Часть 2

Уасилла Черткуаты, которому минуло 113 лет, не должен был унести с собой в могилу миф своей жизни. Поэтому он передал его Бадиле Будаты. Бадила Будаты - тоже человек весьма достойный, который не будет сочинять байки на новомодную тему.

Есть тайны настоящих провидцев. Таким и был старик, которого звали по имени, пришедшему из Византии - Василием, что значит "царственный", а по по-осетински - Уасилла. Был он известен не только в родном Заккорском ущелье, но и по всей Южной Осетии, и не только тем, что был народным певцом и сказителем. Был он жрецом, поскольку к нему обращались за помощью послужить посредником между просящими и святыми покровителями в святилищах, которые есть в каждом ущелье, у каждого древнего рода. И он никогда не отказывал слабым и несчастным.

О Беса Дзугаты, которого грузины называли Бесо, мало кто знает, а недавно один из московских говорунов, которые не понимают кавказских тонкостей, как понимали во времена наместника царя России на Кавказе генерала Ермолова, заявил, что Беса был алкоголиком. Беса не был алкоголиком, он был осетином.

У осетин до последних десятилетий советской власти, когда алкоголь был возведен самим генсеком Брежневым в ранг новой плазмы русской крови, алкоголиков не было.

Пока противостоял всему жесткий кодекс древних алан. Иначе бы они не завоевали в свое время полмира. Не застолбили же они своих территорий на огромных пространствах по вине других своих качеств. Их можно проследить до недавнего времени, когда древний Дарьял, отпираемый для караванного пути с Востока на Запад воротами алан, был подарен Хрущевым в ответ на льстивый тост товарищу по партии все в той же Грузии. У осетин же недрогнула ни одна ресница глаза, не видящего, что граница подобралась к самому горлу Владикавказа.

Но вернемся к родовому древу Дзугаты, корни которого росли по обе стороны Хребта, а ветвь, о которой идет речь -продолжалась в Дзомаге - в южной части Осетии. Предки Беса переселились из Дзомага в Джер. Там жил прямой прадед Иване Дзугаев. Его сына звали Беса. У Беса был сын Заза. Когда Заза вырос, он отправился искать счастья в Джер.

Место ему понравилось и он остался там. Позднее он женился на девушке Сиде из Туалгома. что находится посередине - между южной и северной частями Осетии.

У Туайон, как прозываются все женщины из самого многочисленного рода туалов, родились два сына. Одного назвали в честь отца Беса, а второго - в честь деда Иваном.

Беса умер ребенком, а Иване вырос и привел себе в жены Зарину Алборты из Джера. Впоследствии Иване и Алборон покинули Джер и переселились в Диди Лило. Здесь и родился Беса, названный так в честь деда.

В Диди Лило было два сапожника - Георгий и Миша. Беса ходил к ним, и оба любили мальчика как сына, учили его своей профессии. Беса научился у них сапожному делу, но в селе не было столько работы для сапожников и когда он подрос, перебрался в Гори. Здесь он познакомился с Кеке - грузинской девушкой и женился на ней в 1884 году.

Свидетелями во время венчания молодых со стороны Беса был осетин из фамилии Зозаты, остальные двое были армянами. Со стороны Кеке все были армянами, грузин почему-то среди свидетелей не оказалось.

Целых 9 лет Кеке не рожала детей, наконец, появился первенец. Беса назвал его Георгием в честь учителя из Диди Лило, но он в младенчестве умер. Когда родился второй, Беса назвал его именем второго своего учителя из Диди Лило - Мишей, но малыш тоже умер.

Кеке сильно горевала, потом стала бегать по знахаркам. И наконец, Бог сжалился над мужем и женой и дал им третьего сына, судьба которого была тоже подругой, потому как он был очень слаб, и Кеке очень боялась, что он тоже умрет.

Часть 3

Кеке знала о святилище, к которому ее муж имел отношение как представитель рода Дзугаты. Святой Джер был покровитель нескольких осетинских родов и фамилий, поэтому несчастная Кеке надеялась, что он поможет и ей, невестке Дзугаты, сохранить своего последнего малыша Сосо.

Достойна жалости была Кеке как мать, которая не могла противостоять року, отнимавшего у нее одного малыша за другим. Сосо был очень похож на отца. Во всем он был нормальным, полноценным малышом, но был слаб, часто болел, и тот рок, который отнял первых двоих сынов, мог отнять и третьего.

Старая горийская гадалка сказала Кеке, чтобы она попросила своего мужа отвезти сына в святилище его рода.

Кеке молила мужа отвезти Сосо к святому Джеру-покровителю; чтобы помолиться ему о сохранении последнего сына.

И в один из приездов в Гори Уасилла Черткуаты Кеке, зная о людей о доброте этого человека, отыскала его на горийском базаре и попросила о помощи. Ведь нужно было приобрести для этого жертвенного ягненка, которого следовало доставить в Джерское святилище.

Уасилла жил в Верхнем Заккоре, далеко от Гори, но сразу же стал готовиться к следущей поездке на горийский базар. Заложил телегу, загрузил ее кукурузой и другими продуктами на продажу. Повез он и ягнят, причем, для маленького Сосо выбрал лучшего из них.

В один из субботних вечеров прибыл он в Гори, наутро весь свой товар распродал. Жертвенного ягненка отдал он Беса и Кеке за символическую плату - 5 копеек, потому что святилище дареное не принимает.

А когда пришло время принести агнца в жертву, Уасилла собрался вместе с семьей Беса.
Подготовил коня, заготовил корм, посадил на мешки Кеке и Сосо, сзади привязал жертвенного барашка, сам с Беса устроился впереди. Так отправились в Джер.

По дороге Уасилла не вытерпел и спросил Беса, почему Кеке считает Джерское святилище фамильным святилищем Сосо.

Беса задумался слегка и ответил, что предки его переселились в Джер из Дзомага. По дороге в Джер и рассказал Беса Уасилла свою родословную.

Часть 4

Одного не мог понять Уасилла, если предки Сосо из Дзомага, то почему не отправиться в святилище родного селенья?

Но Беса ответил Уасилла, что, может, оно и было бы правильнее, где человек родился, там его божество и охраняет, да только, когда Кеке сбилась с ног, искала спасения третьему их ребенку, обходя всех знахарок и гадалок во всей округе, то самые опытные из них указывали на Джерское святилище.

Если бы сказали вернуться в Дзомаг, то, хотя и путь неблизкий, и дорога плохая, они с Кеке отправились бы в Дзомаг.

- В "Джера Дзуар" ждет покровительство для Сосо, - с уверенностью сказал Беса, и Уасилла подумал, пусть так и будет.

Когда они добрались до Джера, время приближалось к полудню. Дзугаты, выходцы изДжера, разъехались, но одна из ветвей этой фамилии оставалась в своем родовом гнезде, туда и направились путники с долгой своей дороги. Хозяева приняли их радушно, и к святилищу вместе с ними отправился глава этого дома, который и был "дзуарылаг", то есть служитель этого святилища.

В святилище достали жертвенную снедь, зажгли свечи. Старший из присутствующих - мужчина из фамилии Дзугаты, обратился к Святому покровителю своего рода и фамилии, чтобы оказал он покровительство маленькому сыну Беса - Сосо. Он просил не отвергать жертву, которую они принесли ему. После этого он прикрепил горящую свечку к рогу жертвенного барашка. Затем принесли в жертву кровь и тело этого агнца.

Сосо с любопытством наблюдал за происходящим. Церемония подняла его настроение, мальчик сделался оживленным. Вскоре он стал бегать по полю за бабочками. Родители заметили веселость своего ребенка, и это вселило в них надежду, что жизнь мальчика, вверенная Святому покровителю, будет спасена теперь.

Мужчины освежевали жертвенное животное, сварили мясо, пожарили шашлыки. Стол разложили прямо натраве у самого святилища.

Прежде чем приступить к трапезе, вновь вознесли молитвы Святому покровителю и здравицы в честь семьи Беса и Кеке, чтобы миновали Сосо все хвори, чтобы вернулся домой отсюда он здоровым.

В Джер возвратились только вечером. Переночевали в этом же доме, чтобы наутро отправиться в обратную дорогу. Провожая, хозяева подарили Сосо белого козленка, которого мальчик взял к себе в телегу и обнимал обеими руками, радостный и довольный.

Уасилла помнил, что Кеке обмолвилась - доктора советовали ей поменять для мальчика климат, но она не знала, куда его везти, он пригласил их к себе в Верхний Заккор и сразу же повез с собой.

Сосо был безмерно счастлив, горный воздух укреплял его с каждым днем, он подружился со сверстниками, общался с ними только на осетинском языке. Все теперь шло ему на пользу, он окреп.

Прошло много лет, Уасилла не говорил тем выросшим мальчикам, а было их не меньше семи человек, кто был их товарищем по детским играм в то лето.

Сосо отныне рос здоровым парнем. Неоднократно он проводил лето то в Цхинвале, у родственников отца, и многие помнили всю жизнь, что это тот Сосо, который стал Сталиным.
Разменяв второе столетие своей жизни, Уасилл Черткуаты размышлял о том, что у человека судьба бывает написана на челе, ибо все так сложилось, что дорога для маленького Сосо пролегла прямо к могущественному Джеру.

Как в сказке, если белого барана схватить за рога - он забросит тебя на седьмое небо, если же черного, то на столько погрузишься в преисподнюю. Сосо с помощью Джера, как видно, удалось ухватить за рога белого барана, иначе как объяснить такой взлет на вершину власти...

Часть 5

Если все так, то покровительство "Джеры Дзуара" определило Сосо Дзугаты такую судьбу, что рука, ставшая сухой во время одной из ссылок, и была той "твердой рукой", по которой теперь плачут мои сограждане.

Не любовь и преданность Сталину, а тем более его политике вели меня к этой истине, не то, что в разное время две Туайон - женщины из туальского рода были бабушками и для Сосо, и для меня, не парадоксы картин, в которых будущий кровожадный тиран, бегая невинным ребенком, собирает по полю цветы.

Когда я задумываюсь о наших святилищах и о судьбе моего материнского, а для Сталина - отцовского народа, то приходит на ум вес.ьма необычная вещь. Эти дикие святилища, имевшие значение для осетин, как оказалось, имели значение и для всего человечества, ибо полмира первой половины нашего столетия зависело от "Джеры Дзуара". Не одного осетинского ребенка спасли от болезней и смертей эти незримые покровители. Но в тот день, когда простой осетин повез на своей телеге маленького Сосо просить для него исцеления, повернулась история всей Европы, всего евразийского мира. Сосо был сохранен, чтобы стать Сталиным. И был таковым, каковым он был.

И сколько бы ненависти и проклятий ни неслось в его адрес, другая половина того же человечества упорно считает его великим политиком. Вот он сидит на ялтинском совещании в окружении тех самых атлантийских левиафанов XX столетия, которые не только считаются с ним, но и высказывают уважение к нему - и Рузвельт, и Черчилль - как к истинному победителю, хотя и бросившему к подножью Победы десятки миллионов солдат.

Какая странная связь времен, исторических событий связывает древние верования алан, к которым упорно возвращаются они, несмотря на принятие христианства в 1 тысячелетии, на греческие митрополии аланской империи на юге России! Быть может, сам Бог устроил им испытание, подчинившись которому, аланы променяли златоглавые храмы прекрасного византийского зодчества того состояния своей цивилизации на эти дикие - иногда пещеры, иногда груды камней - дзуары, языческие храмы, где царят аланские святые, влиявшие и изменявшие судьбы людей, народов, государств и.ход самой истории.

Июль1999г.